Жизнь архимандрита Кирилла (Павлова), на протяжении нескольких десятилетий подчинявшегося духовнику Троице-Сергиевой лавры, старцу, исповедовавшемуся от трех патриархов, человека, через келью которого прошло бесчисленное количество людей, долгое время оставалась тайной. Около десяти лет назад тогдашний наместник Лавры архиепископ Феогност (Гузиков) дал благословение на сбор материалов для книги о престарелых (мемуары «Мы все были в его сердце» были изданы Троице-Сергиевой Лаврой издательством Троице-Сергиевой Лавры в г. 2019 к 100-летию отца Чирилло). Сам отец Кирилл был уже тяжело болен, но ухаживающие за ним монахини сказали, что они спрашивали раньше: «Они начнут писать о вас, издавать книги, как нам к этому относиться?» На что отец Кирилл ответил: «Пусть пишут. Пусть пишут только так, как было, без искажений и, главное, без преувеличения »(из доклада иеромонаха Пафнутия (Фокина) на XXVIII международных просветительских Рождественских чтениях« Воин Христов. Духовный образ и жизненный путь архимандрита Кирилла » (Павлов)»).
«Порой это было хуже ада»
давно известно, что отец Кирилл участвовал в Великой Отечественной войне, несколько раз был ранен, воевал в Сталинграде, затем воевал в Австрии. Сам он в своих проповедях и беседах с духовными детьми часто вспоминал войну. И однажды он сказал: «Кто там не был, ничего не знает. Иногда это было хуже ада. Выжить в этом…».
Он сказал, что особенно трудно терпеть подлость и трусость. Ведь война — это не просто массовый героизм, это еще и предательство, «сотрудничество с властью» и желание улизнуть с линии фронта в арьергард. И человек всегда казался в обороне периметра — без ощущения надежного арьергарда: «Враг был прямо перед вами, но рядом всегда появлялись новые люди, и вы не знали, вы не были уверены в них. Это было хуже. Из ада. В аду все страдают одинаково, там не снисходишь до себя. Ад — это еще и ужасное духовное страдание здесь, на земле…».
По словам святителя Николая Сербского, существует неумолимый закон греха: война человека против человека является следствием войны против Бога: «Мир без Бога — колыбель войны. Бациллы войны размножаются и растут в мире, а когда они размножаются и растут, война неизбежна».
Инженеры расчищают проходы в противотанковых заграждениях. Фото Ф. Левшина
Будущий архимандрит Кирилл, а потом просто Иван Павлов начинал практически на границе с Китаем, в селе Барабаш Хасанского района, солдатом-срочником 96-го инженерного батальона 92‑й стрелковой дивизии. И уже осенью 1941 года он расправился со своей частью на Волховском фронте. Там, на станции Хвойная под Тихвином, многие его сослуживцы опустили головы в первом же бою.
«Как только мы вышли из поезда, они повели нас в лес — и немецкая разведка это уже обнаружила. Сразу, мгновенно — они бомбят, только щепки летят. Немецкий бомбардировщик, как воздушный змей, взлетает и каракули из пулемета. Расстрелять людей — и мирских, и военных — в упор. Сразу — и убитых, и раненых. Была зима, снег был залит кровью… », — рассказал отец Кирилл.
Но Господь сохранил Ивана Павлова. Когда весной 1942 года, получив ранение, его эвакуировали в больницу Кировской области, он спас себе жизнь. Келейница батюшки сестра Евфимия (Аксаментова) со своих слов сказала: вскоре батальон был отправлен на разминирование минных полей, и ни один из 400 солдат не вернулся с задания.
«Клубы черного дыма поднимались до облаков»
В 1993 году архимандрит Кирилл в Волгограде по случаю празднования 50-летия Победы в Сталинградской битве вспомнил первые дни битвы на Волге (эти кадры вошли в документальный фильм «Старцы. Архимандрит Кирилл» Павлова »):« Мы обороняли Сталинград, примерно в 20–25 км от города. В одно из воскресений августа 1942 года, когда в город вошло около тысячи немецких бомбардировщиков, картина была очень и очень ужасной. Весь город был охвачен пламенем, пламя, клубы черного дыма поднимались к облакам. Нас сняли с защиты. Я был ранен в тот момент».
Как выясняется из архивных документов, в начале Сталинградской битвы Иван Павлов служил в 9‑й мотострелковой бригаде. 23 августа 1942 года гитлеровцы форсировали Дон, при поддержке авиации они прорвали Волгу севернее города, и немецкие танки в сопровождении морской пехоты начали стремительное продвижение к Сталинграду. 9‑я бригада контратаковала врага с севера, захватила село Орловка (Городищенский район) и удерживала его до прибытия подкрепления, отрезая наступающим немцам хвосты, перекрывая им запасы продовольствия и боеприпасов.
Дело Ивана Дмитриевича Павлова в эвакуационном госпитале станции Кайсацкая Сталинградской области, 1942 год
А через месяц девятая мотострелковая винтовка после боев в самом городе — в районе завода «Красный Октябрь» и на Мамаевом кургане — из-за больших потерь была снята с линии фронта на отдых и перегруппировку. Но в этих смертоносных боях солдат Красной Армии Павлов, судя по архивным документам, участия не принимал: 7 сентября он был ранен и только 11 октября вернулся на фронт из госпиталя (в декабре 2019 г. Иван Павлов в эвакуационном госпитале N2904 на станции Кайсацкая Сталинградской области). Новым местом службы Ивана Павлова стала 254‑я танковая бригада.
«Однажды среди развалин я поднял из мусора книгу»
Зимой 1942–1943 годов почти два месяца бойцы 254‑й танковой бригады оборонялись в заснеженных окопах и окопах. Отец Кирилл вспоминал: «Два метра снега. Выкопали буквально метр и замерзли, закутавшись в шубы и даже трофеи, немецкие. Еду поднимали только ночью, холодную и замороженную. Как они выжили? .. Чудом божьим!».
В боевых характеристиках красноармейца Павлова говорится о его подвиге у села Цыбенко (он был миноносцем и «оперативно предоставил расчет, уничтоживший до 90 солдат и офицеров противника, 3 немецких миномета, 4 автомата») артиллеристов »). 6 февраля 1943 г его даже приняли в качестве кандидата в члены Коммунистической партии всего Союза большевиков за воинские заслуги (об этом свидетельствует его личное дело, обнаруженное летом 2019 г в Министерстве внутренних дел. Оборона Средней Азии в Подольске).
Личное дело о приеме в партию красноармейца Ивана Павлова в феврале 1943 г
«Я не мог освободиться, защититься, найти мотивацию… Нас опознали пять человек — мол, победили в Сталинграде, молодые, дисциплинированные — политрук гарантировал, написал петицию…» — рассказал отец Кирилл в этом эпизоде его военная биография.
Сам он не мог забыть еще кое-что: странную и страшную тишину и запах трупа, сделавшие освобожденный Сталинград поистине мертвым городом, внушающим ужас перед смертью.
«Был апрель, солнце уже пригревало», — вспоминал отец Кирилл в одном из телевизионных интервью (эти кадры вошли в документальный фильм «Сталинградское Евангелие Ивана Павлова»).
«Однажды на развалинах дома я поднял книгу из мусорного ведра. Я начал читать и почувствовал что-то такое родное, сладкое для души. Это было Евангелие! Я нашел для себя такое сокровище, такое утешение! Я собрал все листы вместе: книга порвалась, и это Евангелие все время оставалось со мной. Раньше был такой конфуз: зачем война, почему мы воюем? Было много непонятного, потому что в стране был чистый атеизм, ложь, правду не узнать. И когда я начал читать Евангелие, мои глаза просто стали видеть свет всего вокруг меня, всех событий».
Когда Господь отнимает разум
В сентябре 1943 года состоялась знаменитая встреча Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем), после чего был избран Патриарх, стали открываться церкви и духовные школы, а пастыри вернулись из тюрем.
После этого «ситуация на фронте в корне изменилась», — вспоминал отец Кирилл. — Жуков также обращает на это внимание в своих воспоминаниях. Он говорит, что в начале войны немецкие генералы строили такие стратегические планы, а с 1943 года сами генералы стали допускать ошибки, такие ошибки, что можно было только удивляться. А это очень просто: Господь всегда, когда хочет наказать, отвлекает его. Поэтому, когда Господь решил спасти Россию — он забрал разум немецких генералов — они начали ошибаться. А наши придумали».
Анкета кандидата в члены ВКП (б) Ивана Дмитриевича Павлова от 6 февраля 1943 г
Но отношение многих отцов-военачальников к верующим воинам не изменилось, а отказ вступить в партию по религиозным мотивам стоил Ивану Павлову жизни. «Я был обложен налогом. Отвели в политотдел корпуса, там полковник старый татарин, он меня вот так чистил — ой! Испугавшись, он задавал такие сложные вопросы. Потом говорит: «Да, ты задержался… Тамбов для тебя?» Он говорит прорабу: «Завтра 34‑я танковая бригада уйдет на передовую, идет туда, пулеметчик!» Господь спас. Наш бригадир отвел меня туда. Ну, наводчик на танке — это, конечно, смерть. И глава кабинета уходит: «Зачем ты здесь с нами? В чем он виноват? »Он говорит:« За религиозные убеждения. Верующий ». И он отвечает: «У нас много. Не возвращай, милый, «Я отказался», — сказал отец Кирилл. Снова спас Господь.
Автобиография Ивана Павлова из личного дела кандидата в члены ВКП (б)
На украинском Третьем фронте он сражался с Румынией, Венгрией, Австрией, Чехословакией, Украиной. А в 1946 году после демобилизации поступил во вновь открывшийся Духовный институт, будущую Московскую духовную семинарию.
«Глаза спят, а он тебя слушает»
Сохранив в некоторых боях, Господь вызвал Ивана Павлова на новое поле битвы: в 1954 году он принял монашеский постриг именем Кирилла в честь инока Кирилла Белозерского (память которого — как особый знак — приходится на 22 июня — день начало Великой Отечественной войны), а затем в чине иеромонаха. И началось его полувековое пастырское служение. Он никогда не считал себя стариком. А когда его спросили, есть ли сегодня пожилые люди, он ответил: «Насчет стариков не знаю, но есть пожилые люди».
«Он у меня в памяти на всю жизнь, — говорит епископ Алексий (Поликарпов), — уже вечер, священник сидит на диване в своей келье, и я пришел со своими вопросами, я вижу, что он устал, как говорится, «смертельно устал» глаза открыты, а они уже спят. Его глаза спят, и он слушает вас (…) Его ответы были очень важны для нас — они не только указывают направление жизни, но, прежде всего, важно, чтобы был человек, который вас слушает, кому вы полностью доверяете, откройте все нижнее белье. Очень важно, чтобы тебя всегда слушали».
Отец Кирилл был очень сдержан, всегда немногословен, никогда не повышал голоса. Он говорил очень просто, но его слова побуждали человека действовать, менять свою жизнь. Старец никогда не настаивал в одиночестве, он уважительно выслушивал другую точку зрения и мог изменить свою. Да, он мог отказаться от духовного руководства — тем, кто получил его благословение, но действовал по-своему. Но он никого не осуждал и старался не задеть чужую гордость.
Он принимал людей при малейшей возможности. Я всегда ложился поздно, после полуночи или в два, а рано утром вставал и снова исповедовался перед службой: патриархи, митрополиты, архиепископы, епископы, священники, монахи, семинаристы, миряне…
Ответ начальника отдела делопроизводства Центрального архивного управления Министерства обороны Российской Федерации (военно-медицинские документы) на запрос о ранении Павловой И.Д
Мало кто знал о бессонных ночах, болезнях и мучительных болях, которые ему приходилось терпеть: давали о себе знать раны на лбу и замороженные легкие. 13 лет длилась его последняя тяжелая болезнь после инсульта: этакая ставня. Хотя уже тогда приходили его духовные чада — просто стоять рядом с ним, дотронуться до его руки, ни о чем не говорить, ни о чем не просить, не просить совета, а просто радоваться тому, что он еще здесь, что рядом можно согреться ему это нравится. И он вспоминает свои слова: «Если мы живем, обращая Бога к милосердию, Бог продлит наше мирное время. И если мы будем жить так, как живем сейчас, и пожнем гнев Божий, тогда ожидайте войн и бедствий». Отец Кирилл умер 20 февраля 2017 года в возрасте 97 лет. Отпевание и погребение воина Христова состоялось 23 февраля, в день защитника Отечества.
